"Жодної честі": Російські військові розстріляли військових у спину

Рівно три роки тому, 13 квітня, після того як біля Слов'янська російські спецслужби напали на групу співробітників СБУ, в Україні була оголошена антитерористична операція, зазначають Патріоти України з посиланням на "Факты". Далі пропонуємо вам ознайомитися із цікавими фактами мовою оригіналу публікації.

Война на Донбассе началась 13 апреля 2014 года около девяти часов утра в селе Семеновка, расположенном в восьми километрах от Славянска Донецкой области. В тот день, когда христиане отмечали Вербное воскресенье, в зоне АТО пролилась кровь. Впервые в истории независимой Украины на наших силовиков было совершено покушение, организованное спецслужбами иностранного государства. В том бою погиб 42-летний капитан группы «А» Центра специальных операций при СБУ полтавчанин Геннадий Биличенко.

За двадцать лет работы в «Альфе» Геннадий принял участие не менее чем в 180 операциях по обезвреживанию преступников, был награжден четырьмя медалями и множеством почетных грамот. Но погиб при выполнении боевого задания от рук кремлевских наемников.

В тот же день исполняющий обязанности президента Украины Александр Турчинов выступил с заявлением о начале антитеррористической операции на Донбассе.

«Перед смертью мама сказала мне: «Я за тебя спокойна, потому что у тебя очень хороший муж»

— В воздухе снова пахнет весной, но я, наверное, уже никогда не буду радоваться этим запахам, потому что именно в это время моя жизнь словно разломилась пополам, — плачет вдова Геннадия Биличенко Наталья. — Меня батюшка утешает: «Бог дает испытания сильным». А я не хочу быть сильной! Мне хочется оставаться слабой женщиной. Хочется надежного мужского плеча рядом, как было прежде…

Их познакомило небо. Это случилось в Прилуках Черниговской области. В июле 1996 года члены полтавского авиационно-технического спортивно-парашютного клуба отправились туда на сборы. В это же время на базу прибыли и сотрудники полтавской «Альфы».

— К тому моменту на моем счету было более двух десятков прыжков, — вспоминает Наталья. — Парашютным спортом меня увлекла подружка, когда мы еще в школу ходили. А Гена был новичком в этом деле, поэтому я с удовольствием делилась с ним своим опытом, помогала укладывать парашют… Это судьба! Жить в одном городе, ходить одними улицами, а встретиться за две сотни километров от Полтавы и найти друг друга.

Гена, рассказывает Наталья, был настоящим джентльменом (на свидания неизменно приходил с цветами), очень интересным, умным собеседником, а главное — надежным человеком.

— Мы поженились спустя три года после знакомства, — вдове офицера нелегко даются воспоминания. — Еще до этого у моей мамы обнаружили рак. И, если бы не Гена, даже не знаю, как бы я справилась с этим испытанием. Перед смертью мама сказала мне: «Я спокойна за тебя, потому что у тебя очень хороший муж».

Мои папа с мамой души не чаяли в зяте. И родители Геннадия очень гордились своим сыном. Он с детства мечтал стать офицером и целеустремленно шел к своей мечте.

Наталья никогда не расспрашивала мужа о работе. Но им всегда было о чем поговорить. Геннадий серьезно увлекался историей, заочно окончил исторический факультет Полтавского государственного педагогического университета. И запоем читал. В бардачке его машины всегда были новые книги по истории. Он умудрялся читать, даже когда выбирался на рыбалку.

— Как только у Гены появлялось свободное время, мы старались съездить за город, — улыбается Наташа своим воспоминаниям. — После рождения сына Дениса я оставила парашютный спорт, хотя муж и не запрещал им заниматься. По количеству прыжков он значительно отставал от меня, зато у нас появились другие общие интересы. Где мы только с ним ни рыбачили! Бросили в багажник волейбольный мяч, бадминтонные ракетки — и целый день общаемся на природе! Никогда не сидели дома во время отпуска — открывали для себя все новые и новые места.

Мы прожили с мужем пятнадцать лет. Теперь, когда меня накрывает волна отчаяния, я думаю о том, что была счастлива каждый день из этих совместно прожитых лет. А кому-то судьба не дала такого счастья. Но, понимаете, без Гены мне как будто воздуха не хватает…

«Того, что через несколько дней в Украине начнется война, никто даже предположить не мог»

В свои 42 года, после 20 лет службы в СБУ Геннадий Биличенко, который трудовую деятельность начинал водителем в «Альфе» и дослужился до офицера, имел право уйти в отставку. И, кстати, собирался на заслуженный отдых, уже даже обходной ордер получил на руки. Но ситуация в стране обострилась, и Геннадий решил остаться. После захвата сепаратистами и российскими боевиками Славянска группа силовиков из центрального аппарата отправилась туда с целью проведения разведки. Полтавская «Альфа», в составе которой был и Биличенко, обеспечивала их безопасность.

— Утром 7 апреля 2014 года мужа подняли по тревоге, и он выехал в очередную командировку, оказавшуюся последней, — продолжает Наталья. — Как обычно, он не сказал, куда отправляется. В нашей семье это было привычным делом, и я особо не беспокоилась по поводу его командировок. Днем Гена позвонил (у нас существовало негласное правило: я его не беспокою звонками, он сам выходит на связь, когда может), я спросила, где он находится. «Ну ты же понимаешь», — уклонился он от прямого ответа. Я, конечно, догадалась, что на Донбассе. Но не подозревала, насколько там опасно. Того, что через несколько дней в Украине начнется война, никто даже предположить не мог.

Последний раз мы разговаривали с Геной 12 апреля вечером. Он спросил, как прошел у меня день, как Денис. Пообещал позвонить завтра, когда будет свободная минутка. Никаких плохих предчувствий у меня не возникло.

На следующее утро Геннадий не позвонил. И Наталья нарушила негласное правило — набрала его номер. Гудки шли, однако абонент не отвечал. Через некоторое время повторила звонок — результат был тот же. «Значит, занят», — подумала женщина.

— В начале одиннадцатого в дверь позвонили, — глаза вдовы вновь застилают слезы. — Я как только увидела людей в форме, сразу все поняла. Так в наш дом пришла беда. Что было дальше, не помню.

А на следующий день в Интернете появилась запись перехваченных СБУ телефонных разговоров между так называемым славянским «Стрелком» и его московскими руководителями, которая шокировала миллионы украинцев. «Стрелок» докладывал некоему Александру: «Мы не знаем даже, кого мы „покрошили“, но кого-то серьезного… Мои ребята просто отработали на пятерочку с плюсом». В докладе командиру диверсионной группы Главного разведывательного управления (ГРУ) Генштаба Вооруженных сил Российской Федерации «Стрелок» конкретизирует свой отчет: «Наша группа расстреляла три машины ВИП-класса, в которых они (руководители украинских силовых структур. — Авт.) передвигались. Уничтожили и охрану, и тех, кто в них находился, почти всех…» — «Я могу официально дать информацию, что это глава Антитеррористического центра украинского, — с явным удовольствием отвечает „Стрелку“ московский куратор. — Аваков сказал, что он ранен. Так что вы в кого надо попали… Вы хорошо отметили праздник (13 апреля было Вербное воскресенье. — Авт.)».

Кстати, в эсбэушников стреляли из автомобиля «Рено» с полтавскими номерами, который принадлежал частной охранной фирме «Явір-2000», что поначалу всех сбило с толку. Позже выяснилось, что боевики специально захватили яркий автомобиль с логотипами на украинском языке, чтобы показать на весь мир: украинцы уничтожают своих же силовиков. Водителя и охранника фирмы вооруженные люди отвезли в захваченный Славянск, где подвергли пыткам. Заложникам лишь по счастливой случайности удалось избежать гибели. Вернувшись домой, они рассказывали, что их захватывали шестеро местных жителей, а в подвале прокуратуры, куда бросили после допроса, базировались десятка три российских наемников — их выдавали характерный говор, форма и оружие.

«Геннадий, находившийся ближе всех к диверсантам, получил три пули — в голову, шею и сердце»

— В тот трагический день, 13 апреля, около девяти часов утра сотрудники центрального аппарата СБУ совместно с руководством донецкой областной милиции проводили рекогносцировку (изучение местности перед боем. — Авт.), готовились к антитеррористической операции, — рассказывал автору этой публикации на похоронах Геннадия Биличенко в то время заместитель председателя СБУ генерал-майор Виктор Ягун. — В восьми километрах от Славянска остановились пообщаться с жителями села Семеновка. В том месте стояло много машин — и гражданских, и боевых. Люди уверяли нас, что в Славянске оружия нет, что тут, дескать, только мирные демонстранты. В это время подъехала группа мужчин в гражданской одежде, которые, как стало понятно позже, доложили террористам о ВИП-машинах. Через несколько минут раздались выстрелы. Стрелявших было около десятка. Они попросту расстреливали нас — без предупреждения, со спины, с расстояния семи—десяти метров. Все в одинаковой форме российского производства, в такой же одинаковой обуви и специальных очках. Стреляли из автоматов Калашникова (АК-100), которые только недавно были взяты на вооружение российскими спецподразделениями. Так что рассказы о том, что стреляли свои, украинцы, из числа самообороны, это неправда. Спустя два дня мы уже точно знали, что руководил диверсионной группой Игорь Гиркин (Стрелков), офицер 45-го полка специального назначения, который базируется в Подмосковье. Наши ребята были рассредоточены на месте и приняли бой. Но потом под прикрытием «альфовцев» вынуждены были отойти, оставив две изувеченные машины. В мой служебный автомобиль тоже попало шесть или семь пуль, у него были прострелены колеса. Ехали на дисках…

Геннадий, находившийся ближе всех к диверсантам, получил три пулевых ранения, каждое из которых было несовместимо с жизнью, — в голову, шею и сердце. Еще четверо наших людей были ранены, двое из них полтавчане. Один офицер попал в реанимацию. К счастью, здоровью пострадавших уже ничего не угрожает. Я остался жив, потому что погиб офицер Биличенко, настоящий герой, отдавший свою жизнь за Украину.

Во время нашего разговора я спросила у Виктора Ягуна, сколько иностранных диверсантов находилось 13 апреля 2014 года в горячих точках на востоке страны, и почему так долго откладывалась антитеррористическая операция?

— Россиян было до 300 человек, — сказал Виктор Ягун. — А зачистку территории от диверсантов и сепаратистов не проводили, опасаясь за жизнь мирных граждан. Ведь в захваченных зданиях были расставлены газовые баллоны и канистры с бензином. Одно попадание пули — и получится красивый фейерверк. А вы посмотрите, что делают сепаратисты с захваченным оружием! Они раздают автоматы, пусть и под расписку, даже 15-летним пацанам. В случае штурма эти ребята погибнут первыми. Враг провоцирует нас, лишь бы мы пошли на мирных жителей. Но этого не будет!

— Понесет ли кто-то наказание за смерть украинского офицера Геннадия Биличенко?

— Существуют международные договоренности о выдаче преступников, в том числе и с Россией. В этом случае есть свидетели совершенного преступления и конкретные подозреваемые. Генпрокуратура Украины возбудила уголовное дело по фактам терроризма и убийства. Но это будет длительное процессуальное действие.

Тогда никто не знал, что АТО, которая так и не будет официально названа войной, затянется на годы. Что погибнут еще тысячи украинских патриотов и тысячи станут инвалидами. Но нет сомнений, что военных преступников ждет Гаагский трибунал. Возмездие настигнет их рано или поздно.

— Самое страшное, что мы не видим, когда этому кровопролитию придет конец, — вздыхает вдова офицера Биличенко. — Только в прошедшем месяце Украина потеряла 35 бойцов. Ужасная цифра, если вдуматься. Ведь за каждым из убитых — семьи, поломанные судьбы.

— Знаю, вы занимались на специальных курсах, чтобы научиться помогать другим, оказавшимся в похожей ситуации.

— Да, это было почти два года назад, мне хотелось быть полезной людям. Увы, я оказалась не готовой оказывать моральную помощь другим — слишком болезненна еще моя душевная рана. Хотя психологические тренинги помогли мне выйти из состояния постоянного эмоционального стресса. Боль не ушла, я просто научилась жить с ней. Рядом много людей, которые поддерживают меня морально — волонтеры, вдовы, атошники… Случается, когда нет человека, то и его друзья исчезают. У нас не так. Сослуживцы мужа стараются вытащить нас с сыном из дома. То отправят в поездку в какой-то город, то путевку на отдых предложат, то на шашлыки пригласят. Даже просто обнимут по-мужски Дениса — а это так важно.

Серьезную поддержку семьям погибших в АТО сотрудников спецслужбы (таких уже более 20 человек) оказывают председатель Службы безопасности Украины генерал армии Василий Грицак и областное управление СБУ. А первому курсу студентов Национальной академии СБУ присвоено имя капитана Геннадия Биличенко. Теперь это мои дети. Студенты академии поставили спектакль «Реквием», посвященный сотрудникам СБУ, погибшим в зоне АТО. Он начинается с истории моего мужа. Накануне годовщины его гибели ребята привозили постановку в Полтаву. Офицер академии художница Леся Шиденко увековечила память героев в портретах. Эта замечательная экспозиция тоже была показана в нашем городе.

Но самая большая поддержка и опора для Натальи, конечно же, сын. Ему только 16, а он уже три года как взрослый. В ту минуту, когда в их квартиру позвонили люди в форме, у Дениса закончилось детство…